понедельник, 18 ноября 2019 г.

Преступность девочек отличается от преступности мальчиков. Исследование

Пишет aloban / Андрей Лобанов в ЖЖ:


Недетские нравы в царской России: 
Гендерный анализ девиантного поведения 
подростков на рубеже веков.



Статистика роста преступности в начале ХХ в. свидетельствовала, что детская преступность увеличивалась не пропорционально росту народонаселения, а на 2 % быстрее

В период же с 1901 по 1910 г. общая преступность выросла на 35 %, а детская – на 112 %. 

Преступность девочек отличается от преступности мальчиков своими масштабами, характером, мотивацией, способами совершения преступлений и их последствиями, а также сферой, в которой они имели место, ролью, которую выполняли правонарушители, выбором жертвы преступного посягательства, влиянием семейно-бытовых обстоятельств на их проступки. 

По количественным показателям на протяжении веков девочками совершалось значительно меньше преступлений. Анализ данных об осуждённых малолетних и несовершеннолетних за 1880–1889 гг. свидетельствует, что девочки составляли среди них 14,2 %. А в соответствии с отчётом попечителя арестного дома за 1894 г. среди поступивших в возрасте до 17 лет было 4 девочки и 106 мальчиков.

Согласно итогам русской уголовной статистики конца XIX в. преступления против собственности из 100 несовершеннолетних и малолетних совершали 68,7 % лиц мужского пола и 18,2 % женского пола. 

У мальчиков основной причиной преступности являлись корысть и желание присвоить себе чужую собственность, а девочек на путь преступности увлекали преимущественно аффекты, вытекающие из сферы половой жизни.

Значительное преобладание преступности среди мальчиков, для многих из которых это было средством существования, связано ещё и с тем, что девочки, помимо правонарушений для удовлетворения экзистенциальных потребностей в пище и одежде, а также для развлечений зарабатывали проституцией. При этом мальчики выполняли роль сутенеров, карьера которых часто начиналась с 14-летнего возраста. В Таврическом саду столицы была задержана воровская шайка девочек в возрасте 14–15 лет, называвшаяся «Гайда» и промышлявшая кражами и развратом. Как выяснилось, девочки были «обязаны» падением своим мальчикам, которые состояли при них сутенёрами и путём угроз и побоев вымогали деньги.

[Дети и женщины всегда являются первым объектом развращения при оккупации.]

Юрист С.К.Гогель на основании попечительских книг за 1910 г. собрал материалы о личной и семейной обстановке малолетних правонарушителей, проанализировав их занятия, образование и причины, повлиявшие на развитие преступных наклонностей. Из 1155 человек 11 % составляли девочки. По роду поступков более 90 % и среди мальчиков и среди девочек составляли кражи, причём девочки совершали в основном домашние кражи. [Это говорит о крайней нужде среди населения.]

Остальные преступления составляли обман, нищенство, присвоение и растрата

Среди мальчиков встречалось больше случаев растраты и даже мошенничества, 35 % малолетних мальчиков употребляли спиртные напитки, а 10 % девочек занимались проституцией. Преступления мальчиков чаще носили групповой характер и были связаны с опасностью и риском. 

В 1910 г. в Санкт-Петербурге начал работу первый в России детский суд, в который за первые три недели поступило 398 дел на мальчиков и 33 на девочек. 89 % родителей несовершеннолетних преступников принадлежали к бедному трудовому классу.

В некоторых делах обратила на себя внимание полная детская незрелость мотива и отсутствие оценки совершённого. 

В ряде случаях преступления совершались малолетними девочками исключительно под влиянием возбуждающегося по самым незначительным поводам чувства, которое не находило никакого противовеса в представлениях о последствиях деяния. 

Мальчики же совершали преступления под влиянием детской ссоры или угрозы, раздражения против родителей или просто для развлечения. «Поджоги совершались также и ради потехи, из удовольствия посмотреть, как будут гореть избы, и будет сбегаться народ, а в некоторых случаях и под влиянием тоски по родному дому и родителям, при отдаче в “чужие люди”, в качестве прислуги, работников и учеников».

В докладе мирового судьи по делам малолетних Н.А.Окунева, прочитанного 27 марта 1911 г. в заседании Санкт-Петербургского Общества патроната было сказано, что всего за 1910 г. санкт-петербургский детский суд приговорил к тюрьме 69 мальчиков (24 %) и 1 девочку, к аресту – 3 мальчика и 1 девочку, помещено в исправительный приют или колонию было 38 мальчиков (10 %) и 15 девочек, отдано под ответственный надзор 243 мальчика (64,3 %) и 23 девочки (57,5 %), оправдано 151 мальчик и 25 девочек. К 1913 г. число приговорённых к тюрьме судом для малолетних уменьшилось с 24 % до 11 %.

Тюремное заключение в отношении девочек составляло редкое исключение, его применяли только тогда, когда обвинённых не могли принять воспитательно-исправительные заведения из-за заразных болезней или когда они оказывались слишком буйными. Рецидив для мальчиков составлял 13,6 %, для девочек 2,7 %.

Одной из ключевых проблем в начале ХХ в. стало увеличение числа детских самоубийств. 

На первом месте среди причин суицидов, связанных со страхом наказания у мальчиков стояла школа, на втором – хозяева ремесленных мастерских. Наибольшее количество суицидов в средней школе наблюдалось «у мальчиков в период возмужания, а у девочек в тот период, когда девочки-подростки превращаются в молодую взрослую барышню». 

«40% самоубийств девочек и девушек составляли сексуальные причины. В их числе есть много “соблазнённых” (из них некоторым не более 13 лет), есть молодые проститутки, которым их жизнь показалась невыносимой». Но девочки-самоубийцы далеко не все могли считаться жертвами «несчастной любви», здесь было гораздо больше жертв социально-экономических условий: рождение внебрачных детей и тяжёлые условия жизни лежали в основе большинства из них.

Публицисты отмечали, что значительное число самоубийств молодых девушек связано с «подчинённым положением женщин, как в сфере экономики, так и в сфере сексуальных отношений, бытовая строгость современной половой морали. Нормальное воспитание и нормальные отношения старшего поколения к созревавшим в половом отношении девочкам подросткам могли бы многие из этих самоубийств предупредить». 

Доступ к образованию для девочек был ограничен, но даже в привилегированных учебных заведениях имели место случаи суицида. В Смольном институте благородных девиц попытки самоубийств нередко были связаны с возрастной неустойчивостью психики, романтическими переживаниями, отсутствием понимания со стороны администрации, слабыми успехами в учёбе, а то и с пари. В качестве способов ухода из жизни одна девочка приняла зелёную краску, другая съела сухие духи.

В апреле 1907 г. широкий резонанс в обществе вызвало самоубийство двух воспитанниц Смольного института, которые выбросились из окна третьего этажа. 

«Мысль о самоубийстве не оставляла девушек продолжительное время и проявляясь в разговорах с подругами и в расспросах о разных способах, которые могут служить для этой цели… Н.Кандаурова и О.Савенкова объявили своим подругам, что в эту ночь они лишат себя жизни; заявление это встречено было общим недоверием и даже вызвало пари об осуществлении высказанного намерения». В предсмертных стихах одной из девушек звучат тоска и обвинения в адрес института:

«Ты ум мне помрачил,
Ты охладил мне кровь,
В гнилых стенах твоих,
Исполненная муки,
Томилась я.
… Прощай презренный дом,
С собою уношу я
В могилу ненависть свою».

Но гораздо чаще причинами самоубийств становились нужда, безработица, бедность и другие проблемы социально-экономического характера. Именно они вызывали 30 % суицидов в раннем возрасте, особенно среди мальчиков, которым рано приходилось начинать жить своим трудом.

Семья также являлась фактором, влияющим на самоубийства.

Часто представители трудящихся классов не могли заниматься воспитанием детей, потому что всё внимание и энергия уходили на тяжёлую борьбу за существование. Это нередко приводило к отсутствию понимания между детьми и родителями. Анкетирование, проведённое в Санкт-Петербурге в 1912 г. среди учащихся учебных заведений, показало, что духовная связь в семье между родителями и детьми существует 54 % у юношей и 45 % у девочек. Кроме того, суициды нередко являлись следствием жестокого обращения с детьми со стороны родителей.

Способы осуществления суицида подростками также различались по гендерному признаку. Большинство мальчиков (55,5 %) уходили из жизни, используя самоповешение, а девочки – утопление (66,7 %). Примерно одинаковое число и мальчиков (26 %) и девочек (22,2 %) отравились. Девочки в отличие от мальчиков (14,8 %) не использовали огнестрельное оружие, и среди них не встречалось ни одного случая самоубийств, мотивом для которых служил бы алкоголь .

В целом мальчики использовали более жёсткие способы самоубийств, такие, как повешение и оружие.

Различия существовали даже в содержании предсмертных записок мальчиков и девочек. Как правило, мальчики либо совсем не писали их, либо они были крайне лаконичными. Воспитанник 3-го класса Новгородской учительской семинарии Михаил Захаров совершил самоубийство, приняв яд – сулиму и оставив записку:

«Умираю! Нечего остаётся делать. Рука дрожит. Лучше раньше, чем после».

Суициды девочек сопровождались большей эмоциональностью и сентиментальностью, часто они оставляли несколько записок родным, подругам, учителям, духовным наставникам, иногда даже в стихотворной форме содержащих не только слова прощания и просьбы о прощении, но и рассуждения о жизни и разочарованиях, высказывания пожеланий о своих похоронах и месте погребения.

16-летняя ученица гимназии Евдокия Тарасова, выпившая нашатырный спирт, оставила три предсмертные записки. Вот одна из них:

«Дорогие папа, мама, Ася, Витя и милый Славик! Прощайте, я ухожу, так как не считаю нужным больше жить. Всё равно, если не сейчас, то весной, то бы обязательно – экзамены. Теперь лучше, а то вы хотели покупать мне к Пасхе обновы, так чего же тратиться попусту-то. Ведь весной то уж обязательно конец. Передай, Ася, от меня последнее прости П.С. и В. Знаешь ведь кому» . Другие записки были адресованы подругам и Господу богу.

Ученица Нарвской женской гимназии А. Миронова написала кроме родителей ещё и священнику с покаянием и просьбами:

«… Бедная мама моя! Как много она пережила, переживает и переживать ей ещё придётся. Дай бог ей всё это перенести. Поручаю Вам её на это время, следите за ней, не давайте ей плакать много. Я не заслужила её слёз. Теперь напишу на что же я, в конце концов, решилась. Вот на что: возьму приму ртути сколько есть у меня и ещё нашатырного спирта, а чтобы меня не отпоили, брошусь под машину. Как Анна Каренина, читали Вы? Чудная смерть. Лучше я и придумать не могла. В водопад боюсь бросаться, ещё не найдут, а мне хочется, чтобы меня похоронили как следует. Чтобы мои соученицы меня проводили обязательно. Дайте это знать в гимназии… Скажите речь моим соученицам и сёстрам, чтобы они подобной штуки не выкидывали… На похороны пусть придут Ваня, жена его, Маня и Лёша, т. е. младший брат» .

Воспитанница Смольного института О. Савенкова письмо родителям заканчивает просьбой о похоронах в Петергофе, где её «могила должна быть обсажена сиренью и шиповником и, подобно тому, что творится в душе моей, могила пусть будет в таком хаосе, чтобы не было возможности приблизиться к ней».

Суицид многих девочек был связан с характерными для подросткового возраста мечтательностью, романтизмом и желанием привлечь внимание к себе как фактом самоубийства, так и похоронным ритуалом.

[Модные рассказы о красоте самоубийства были широко распространены. Та же "Анна Каренина". А это сильно действует на молодёжь.]

Ещё одним проявлением девиации малолетних было употребление алкогольных напитков, которое, как отмечалось на первом Всероссийском съезде по борьбе с пьянством, «у детей встречается гораздо чаще, чем это принято думать…

90 % пьющего населения начинают обучаться употреблению спиртных напитков в юные годы».

[Сейчас то же самое. Алкогольная мафия всячески развращает молодёжь.]

Из 43 опрошенных детей в Петербургской школе для мальчиков в возрасте 8–11 лет с водкой были знакомы 37 человек.

Перед обедом ежедневно пили от половины до одной рюмки 9 человек, по праздникам – 14, были пьяны от водки – 16, от пива – 17.

В других школах из 50 мальчиков не знали вкуса водки всего 6. В женском училище из 50 девочек пили водку – 10, пиво и вино – 38.

По данным, представленным на Всероссийском съезде по семейному воспитанию, «из 182 мальчиков, в возрасте от 8 до 13 лет, со спиртными напитками были знакомы 166, причём 151 из них пили водку систематически.

Некоторые заявляли, что могут выпить до 3-х рюмок сразу с удовольствием, и пьют, потому, что “хорошо в голове шумит”…

Из 159 девочек в возрасте от 8 до 15 лет, пили 149, т. е. 93,7 %, из них некоторые “ежедневно”, другие “уже давно”, третьи “бывали пьяны”».

Как видно, пьянство было свойственно и мальчикам и девочкам, отличия были только в частоте и месте употребления, а также качестве напитков.

Доктор Б.Бентовин в журнале «Русское богатство» описал случай, свидетелем которого он был:

«Посетив однажды ночью года три тому назад “с обходом” несколько трущобных квартир знаменитой Вяземской лавры, я был поражён в одной из смрадных комнат такою картиной:

посреди комнаты буйствовало – буквально буйствовало – крошечное, худосочное дитя: девочка лет 6–7 ругалась самыми скверными, непотребными словами, изгибала своё дряблое тельце в самые рискованные, неприличные позы.

Когда мы неожиданно вошли в комнату, гул стоял там от смеху. Надрывались пьяные мужчины и женщины этой клоаки, “шутки ради” подпоившие малютку и, вероятно, отравляющие её так, систематически, ежедневно. Ужасная картина, которую я никогда не забуду».

Для мальчиков основным местом употребления алкоголя были трактиры и ремесленные мастерские.

Юрист Д.А.Дриль, анализируя положение учеников ремесленных мастерских, отмечал, что они «находят забвение в легкодоступном, всегда сподручном средстве – вине… за первым отвратительным впечатлением наступает благодарное забытье: исчезает боль, исчезает мрачная и душная мастерская… и вот мало–по малу он становится пьяницею»36.

Проблема стояла настолько остро, что в начале 1900 г. на всех цеховых сходах мастеров Санкт-Петербурга были приняты решения о запрещении питья пива, водки и крепких напитков в мастерских, а за нарушение накладывались штрафы.

Различия в проявлении девиантного поведения среди мальчиков и девочек были связаны с положением, ролью и местом женщины, которое она занимала в российском обществе, с её неравноправным положением по сравнению с мужчинами в семье, различиями в образовании, профессиональной подготовке, трудовой деятельности, особенностями повседневной жизни.

Изменения, происходившие в социально-экономическом развитии российского общества на рубеже XIX–XX веков, вели к отклонениям в процессе социализации, к массовой детской безнадзорности и заброшенности, не позволяли многим категориям семей обеспечить своим детям полноценные условия жизнедеятельности.

Следствием этого, также как и в современной России, являлось серьёзное ослабление либо отсутствие нормативных стандартов поведения и убеждений у подростков.

Одним из первых действий советской власти стала кампания по ликвидации этих девиантных отклонений.

[Антон Макаренко был одним из первых в этой борьбе за нового человека России. Огромную роль сыграл в работе с детьми Ф.Э.Дзержинский.]

---

Источниками для гендерного анализа девиантного поведения малолетних и несовершеннолетних стали делопроизводственные документы, объяснительные записки, письма, хранящиеся в фондах Департамента народного просвещения (Ф. 733) и Министерства юстиции (Ф. 1405) Российского Государственного исторического архива (РГИА), а также статистические данные и отчёты по разбору жалоб в фондах Петербургской ремесленной управы (Ф. 223) и Петроградской городской управы (Ф. 513) Центрального Государственного исторического архива Санкт-Петербурга (ЦГИА СПб). 

Кроме этого были использованы опубликованные источники, такие, как отчёты о деятельности Санкт-Петербургского столичного мирового судьи по делам малолетних до 17 лет, труды Всероссийского съезда по семейному воспитанию, монографии, изданные до 1917 г., в которых содержится статистический и аналитический материал, дающий объективную информацию по исследуемой теме. 

Особую ценность представляют материалы периодической печати, в частности журналов «Вестник воспитания», «Призрение и благотворительность в России», «Журнал Министерства юстиции», «Юридический вестник» и др., в связи с тем, что описание детской повседневности опиралось на объективную реальность и в работах современников сохранились яркие наблюдения, а также анализ внутреннего мира ребёнка и его социокультурного облика.

Все эти документы в совокупности позволяют осуществить разносторонний гендерный анализ подростковой девиантности.

---

Данные: Ирина Синова, «Гендерный анализ девиантного поведения подростков на рубеже XIX-XX веков», Вестник ТвГУ. Серия «История», №3, 2013 — https://famous-scientists.ru/14441

Источник
Источник

---

СССР - "там дети все учатся в школе и сыты всегда старики" 
(Золотой ключик)


Если ролик не открывается, вот другая ссылка.

---





Комментариев нет:

Отправить комментарий