Невероятная история со счастливым концом.
Михаи́л Петро́вич Девята́ев
8 июля 1917, Торбеево, Пензенская губерния — 24 ноября 2002, Казань
Гвардии старший лейтенант, лётчик-истребитель, Герой Советского Союза.
Обычная биография советского человека. Из таких получались герои:
13-й ребёнок в семье. По национальности мокшанин.
В 1933 году окончил 7 классов, в 1938 году — Казанский речной техникум, аэроклуб. Работал помощником капитана баркаса на Волге.
В 1938 году Свердловским РВК города Казань призван в Красную Армию. Окончил в 1940 году Первое Чкаловское военное авиационное училище лётчиков им. К. Е.Ворошилова.
22 июня 1941 года началась война.
Боевой счёт открыл уже 24 июня, сбив под Минском пикирующий бомбардировщик Junkers Ju 87. В числе других был награждён орденом Красного Знамени.
10 сентября 1941 года сбил Ju-88 в районе севернее Ромен (на Як-1 в составе 237 ИАП).
23 сентября 1941 года при возвращении с задания Девятаев был атакован немецкими истребителями. Одного он сбил, но и сам получил ранение в левую ногу. После госпиталя врачебная комиссия определила его в тихоходную авиацию. Он служил в ночном бомбардировочном полку, затем в санитарной авиации.
Только после встречи в мае 1944 года с А. И. Покрышкиным он вновь стал истребителем [добился своего].
Гвардии старший лейтенант Девятаев сбил в воздушных боях в общей сложности 9 вражеских самолётов.
13 июля 1944 года сбил FW-190 в районе западнее Горохова (на Аэрокобре в составе 104 ГИАП, в тот же день был сбит и попал в плен).
А дальше надо было всего лишь совершить подвиг. И он сделал это.
Подготовка ПОДВИГа
13 августа 1944 года совершил первую попытку побега.
Но беглецы были пойманы, объявлены смертниками и отправлены в лагерь смерти Заксенхаузен [европейская мясорубка].
Там лагерный парикмахер [не побоялся борьбы], подменил нашивной номер на лагерной робе Михаилу Девятаеву. Статус "смертника" удалось сменить на статус "штрафника".
Вскоре под именем Степана Григорьевича Никитенко он был отправлен на остров Узедом, где в ракетном центре Пенемюнде шли разработки нового оружия Третьего рейха — крылатых ракет «Фау-1» и баллистических ракет «Фау-2».
Крылатая ракета Фау-1 стала большой проблемой для Англии, а впоследствии должна была переломить ход войны на восточном фронте. Ракеты запускались немецкими истребителями с воздуха и эффективно уничтожали объекты на земле. Благодаря военной разведке, в СССР о немецких планах знали и относились более чем серьезно.
По собственным признаниям, Девятаев задумал побег на вражеском самолёте практически сразу после попадания в плен, но пока не было возможности.
Девятаев сблизился с Кривоноговым и Соколовым, которые с группой советских пленных планировали побег на лодке через пролив, и убедил их в том, что лучше бежать на захваченном вражеском самолёте, после чего они вместе стали набирать команду из узников, работавших рядом с аэродромом, стараясь сплотить в аэродромной команде надёжных, внушающих доверие людей и вытеснить из неё тех, кто внушал опасения [очень серьезная подготовка].
Поэтому некоего Цыгана, помощника бригадира из числа узников, вытеснили из аэродромной группы, инсценировав кражу [игра на грани смерти].
На место Цыгана был поставлен Немченко.
Во время работ и по вечерам в бараке Девятаев тайно изучал приборные панели и оборудование кабины самолёта Heinkel-111 по фрагментам кабин разбитых машин, находившихся на свалке рядом с аэродромом.
Все детали готовящегося побега тщательно обсуждались небольшой группой с распределением ролей между основными участниками и обсуждением действий в различных ситуациях, которые могут возникнуть при реализации плана [второй попытки не будет].
Самолёт Heinkel-111, впоследствии захваченный, был намечен группой Девятаева примерно за месяц до побега.
Как выяснилось позднее, он нёс на борту радиоаппаратуру, использовавшуюся в испытаниях ракет "Фау" [хороший бонус для смелых людей].
Отважные герои умудрились даже завербовать немца-зенитчика в свою команду!
Незадолго до побега Кривоногов по совету Девятаева предложил немецкому солдату-зенитчику принять участие в побеге, но тот отказался, опасаясь за свою семью, однако никого из заговорщиков не выдал.
По словам Кривоногова, ещё несколько человек знали или догадывались о готовящемся побеге и не выдали [честное отношение друг к другу среди приговоренных к смерти], но в окончательный состав по тем или иным причинам не попали - не поверили в успех самых отчаянных.
За несколько дней до побега у Девятаева произошёл конфликт с местными криминальными элементами [гнилые люди], которые вынесли ему отсроченный смертный приговор («десять дней жизни»), что вынудило его ускорить подготовку побега.
ПОДВИГ
Ранним утром 8 февраля 1945 года [почти конец войны] Михаил Девятаев посчитал, что этот день будет удачным для давно запланированного побега.
Он сообщил о своём решении ближайшему соратнику Ивану Кривоногову и попросил его раздобыть несколько сигарет.
Кривоногов обменял у другого узника тёплый пуловер на сигареты и отдал их Девятаеву.
Затем Девятаев, обойдя бараки, сообщил о своём решении Владимиру Соколову, Владимиру Немченко, Петру Кутергину и Михаилу Емецу.
Молодой парень Тимофей Сердюков (которого Девятаев считал Дмитрием), догадавшись о решении Девятаева, тоже попросился в группу.
Во время формирования рабочих «пятёрок» Немченко и Соколов позаботились о том, чтобы члены сложившегося коллектива были выведены на работы возле аэродрома двумя рабочими «пятёрками», оттеснив из формирующихся групп посторонних [сложная схема требовала предельной слаженности].
Выполняя хозяйственные работы, они со стороны наблюдали за перемещениями на аэродроме.
Девятаев заметил «Юнкерс», возле которого не было лётчиков, и решил захватить его, однако, приблизившись к нему со своей группой, обнаружил, что не укомплектованный самолёт не готов к полёту.
Солдат-конвоир заметил, что группа самовольно приблизилась к самолётам, однако Соколов объяснил конвоиру, что накануне получил указание от немецкого мастера, руководившего работами, отремонтировать капонир (в данном случае капонир-укрытие для самолётов).
Когда рабочие-ремонтники на аэродроме стали зачехлять моторы самолётов, готовясь к обеденному перерыву, Девятаев дал указание развести костёр, у которого конвоир и арестанты могли бы погреться (примерно в 12 часов по местному времени) и подогреть обед, который им должны были принести.
После этого группа перешла к активным действиям.
Соколов осмотрелся и убедился, что поблизости посторонних нет, а Кривоногов по сигналу Девятаева убил конвоира, ударив его заранее заготовленной железной заточкой в голову.
Кривоногов забрал винтовку убитого конвоира, а Девятаев объявил тем, кто ещё не был осведомлён, что «сейчас полетим на Родину».
Часы, взятые у убитого вахтмана, показывали 12 часов 15 минут по местному времени...
Захват самолета
Когда механики ушли с аэродрома на обеденный перерыв, Девятаев с Соколовым скрытно подобрались к заранее намеченному бомбардировщику «Хейнкель».
Забравшись на крыло, Девятаев ударом колодки сбил замок, закрывавший вход в самолёт, проник в фюзеляж, а затем и в пилотскую кабину.
Соколов по его указанию расчехлил моторы.
Попытавшись завести мотор, Девятаев обнаружил, что в самолёте нет аккумулятора, без которого завести самолёт невозможно, и сообщил об этом остальным товарищам, подошедшим к самолёту чуть позже. (В некоторых публикациях говорится о том, что группу вёл Пётр Кутергин, надевший шинель убитого охранника и изображавший конвоира. А в других утверждается, что шинель охранника была в крови, и поэтому пользоваться ею было нельзя.)
В течение нескольких минут им удалось найти тележку с аккумуляторами и подогнать её к самолёту.
Девятаев запустил оба мотора самолёта, дал указание всем подняться на борт и спрятаться в фюзеляже. Самолёт вырулил на взлётную полосу, набрал скорость...
Однако по неясным причинам штурвал самолёта не удавалось отклонить, и самолёт не взлетал.
Выкатившись за взлётную полосу недалеко от побережья, Девятаев притормозил и резко развернул самолет, ударив о землю. Однако шасси не пострадали.
Девятаев предположил, что взлететь помешали неснятые струбцинки рулевого управления, однако это предположение не подтвердилось.
На взлётной полосе собрались немецкие солдаты, не понимающие, что происходит.
Девятаев решил предпринять вторую попытку взлететь и направил самолёт на солдат. Солдаты разбежались.
Девятаев повёл самолёт обратно к стартовой площадке.
При второй попытке взлёта Девятаев понял, что взлететь в первый раз помешали триммеры руля высоты, установленные «на посадку» [сказывался недостаточный опыт владения немецким самолетом].
Девятаев и его товарищи силой отжали штурвал, после чего машина пошла на взлёт...
Преследование
После взлёта самолёт стал резко набирать высоту и терять скорость, а после попытки выровнять высоту штурвалом стал резко снижаться.
Однако Девятаеву удалось найти на незнакомом самолёте штурвал триммера высоты и стабилизировать высоту полёта (по словам Девятаева, часы показывали 12:36, а вся операция заняла 21 минуту).
Тем временем штаб ПВО немцев был оповещён об угоне.
На аэродроме была объявлена тревога.
Зенитчики и лётчики-истребители получили приказ сбить захваченный самолёт.
К захваченному «Хейнкелю» приблизился «Фокке-Вульф», возвращавшийся с задания, однако немец уже израсходовал свои боеприпасы (согласно воспоминаниям пилота этого истребителя Вальтера Даля, он всё же выпустил свои последние боеприпасы по захваченному «Хейнкелю», но не имел возможности его преследовать, так как в его самолёте заканчивалось топливо).
Девятаев направил самолёт в облака и оторвался от зениток.
По солнцу самолёт пошёл на север, в сторону Скандинавского полуострова.
В топливных баках самолёта имелся значительный запас топлива, и они решили не садиться в Скандинавии, повернули на восток и взяли курс на Ленинград.
Однако после некоторого размышления они решили не подвергать себя опасности, летя на немецком самолёте с символикой Люфтваффе над советской территорией, изменили направление - повернули на юг, за линию фронта.
Всё же у линии фронта по самолёту открыла огонь советская зенитная артиллерия, и он загорелся.
Девятаеву удалось сбить пламя, бросив самолёт вниз со скольжением, и выровняв его над лесом.
После «жёсткой посадки» раненые беглецы выбрались из самолёта и, не будучи полностью уверенными, что приземлились в расположении советских войск, попытались спрятаться в ближайшем лесу, однако обессилели и были вынуждены вернуться к самолёту.
Вскоре они были подобраны советскими солдатами (которые сначала приняли их за немцев) и были транспортированы в расположение части, откуда через несколько дней были переправлены в военный госпиталь [чудо подвига свершилось].
Далее была жизнь и новые свершения.
Через несколько лет Девятаеву были поручены испытания «Ракеты» — одного из первых советских судов на подводных крыльях; он долгие годы работал капитаном речных судов, и стал первым капитаном теплохода «Метеор».
Практически до конца жизни герой активно участвовал в общественной жизни страны.
P.S. - Можно ли считать подвигом борьбу за собственную жизнь? Можно, если эта борьба служит примером для развития настоящего человека. Слава героям!
---
Дополнительно:
---------
Михаи́л Петро́вич Девята́ев
8 июля 1917, Торбеево, Пензенская губерния — 24 ноября 2002, Казань
Гвардии старший лейтенант, лётчик-истребитель, Герой Советского Союза.
Обычная биография советского человека. Из таких получались герои:
13-й ребёнок в семье. По национальности мокшанин.
В 1933 году окончил 7 классов, в 1938 году — Казанский речной техникум, аэроклуб. Работал помощником капитана баркаса на Волге.
В 1938 году Свердловским РВК города Казань призван в Красную Армию. Окончил в 1940 году Первое Чкаловское военное авиационное училище лётчиков им. К. Е.Ворошилова.
 |
| Оренбургское высшее военное авиационное Краснознаменное училище лётчиков |
22 июня 1941 года началась война.
Боевой счёт открыл уже 24 июня, сбив под Минском пикирующий бомбардировщик Junkers Ju 87. В числе других был награждён орденом Красного Знамени.
10 сентября 1941 года сбил Ju-88 в районе севернее Ромен (на Як-1 в составе 237 ИАП).
23 сентября 1941 года при возвращении с задания Девятаев был атакован немецкими истребителями. Одного он сбил, но и сам получил ранение в левую ногу. После госпиталя врачебная комиссия определила его в тихоходную авиацию. Он служил в ночном бомбардировочном полку, затем в санитарной авиации.
Только после встречи в мае 1944 года с А. И. Покрышкиным он вновь стал истребителем [добился своего].
 |
| Як-1 |
13 июля 1944 года сбил FW-190 в районе западнее Горохова (на Аэрокобре в составе 104 ГИАП, в тот же день был сбит и попал в плен).
А дальше надо было всего лишь совершить подвиг. И он сделал это.
Подготовка ПОДВИГа
13 августа 1944 года совершил первую попытку побега.
Но беглецы были пойманы, объявлены смертниками и отправлены в лагерь смерти Заксенхаузен [европейская мясорубка].
 |
| Sachsenhausen — нацистский концентрационный лагерь, расположенный рядом с городом Ораниенбург в Германии. Здесь проходили подготовку и переподготовку «кадры» для вновь создаваемых и уже созданных лагерей. Около лагеря с 2 августа 1936 года располагалась штаб-квартира «Инспекции концентрационных лагерей», в марте 1942 года вошедшая в состав Управленческой группы «D» (концентрационные лагеря) Главного административно-хозяйственного управления СС. |
Там лагерный парикмахер [не побоялся борьбы], подменил нашивной номер на лагерной робе Михаилу Девятаеву. Статус "смертника" удалось сменить на статус "штрафника".
Вскоре под именем Степана Григорьевича Никитенко он был отправлен на остров Узедом, где в ракетном центре Пенемюнде шли разработки нового оружия Третьего рейха — крылатых ракет «Фау-1» и баллистических ракет «Фау-2».
 |
| Ракета "Фау-2" на полигоне Пенемюнде |
Крылатая ракета Фау-1 стала большой проблемой для Англии, а впоследствии должна была переломить ход войны на восточном фронте. Ракеты запускались немецкими истребителями с воздуха и эффективно уничтожали объекты на земле. Благодаря военной разведке, в СССР о немецких планах знали и относились более чем серьезно.
По собственным признаниям, Девятаев задумал побег на вражеском самолёте практически сразу после попадания в плен, но пока не было возможности.
Девятаев сблизился с Кривоноговым и Соколовым, которые с группой советских пленных планировали побег на лодке через пролив, и убедил их в том, что лучше бежать на захваченном вражеском самолёте, после чего они вместе стали набирать команду из узников, работавших рядом с аэродромом, стараясь сплотить в аэродромной команде надёжных, внушающих доверие людей и вытеснить из неё тех, кто внушал опасения [очень серьезная подготовка].
Поэтому некоего Цыгана, помощника бригадира из числа узников, вытеснили из аэродромной группы, инсценировав кражу [игра на грани смерти].
На место Цыгана был поставлен Немченко.
Во время работ и по вечерам в бараке Девятаев тайно изучал приборные панели и оборудование кабины самолёта Heinkel-111 по фрагментам кабин разбитых машин, находившихся на свалке рядом с аэродромом.
 |
| Heinkel-111 |
Все детали готовящегося побега тщательно обсуждались небольшой группой с распределением ролей между основными участниками и обсуждением действий в различных ситуациях, которые могут возникнуть при реализации плана [второй попытки не будет].
Самолёт Heinkel-111, впоследствии захваченный, был намечен группой Девятаева примерно за месяц до побега.
Как выяснилось позднее, он нёс на борту радиоаппаратуру, использовавшуюся в испытаниях ракет "Фау" [хороший бонус для смелых людей].
Отважные герои умудрились даже завербовать немца-зенитчика в свою команду!
Незадолго до побега Кривоногов по совету Девятаева предложил немецкому солдату-зенитчику принять участие в побеге, но тот отказался, опасаясь за свою семью, однако никого из заговорщиков не выдал.
По словам Кривоногова, ещё несколько человек знали или догадывались о готовящемся побеге и не выдали [честное отношение друг к другу среди приговоренных к смерти], но в окончательный состав по тем или иным причинам не попали - не поверили в успех самых отчаянных.
За несколько дней до побега у Девятаева произошёл конфликт с местными криминальными элементами [гнилые люди], которые вынесли ему отсроченный смертный приговор («десять дней жизни»), что вынудило его ускорить подготовку побега.
ПОДВИГ
Ранним утром 8 февраля 1945 года [почти конец войны] Михаил Девятаев посчитал, что этот день будет удачным для давно запланированного побега.
Он сообщил о своём решении ближайшему соратнику Ивану Кривоногову и попросил его раздобыть несколько сигарет.
Кривоногов обменял у другого узника тёплый пуловер на сигареты и отдал их Девятаеву.
 |
| Михаил Девятаев и Иван Кривоногов |
Затем Девятаев, обойдя бараки, сообщил о своём решении Владимиру Соколову, Владимиру Немченко, Петру Кутергину и Михаилу Емецу.
Молодой парень Тимофей Сердюков (которого Девятаев считал Дмитрием), догадавшись о решении Девятаева, тоже попросился в группу.
Во время формирования рабочих «пятёрок» Немченко и Соколов позаботились о том, чтобы члены сложившегося коллектива были выведены на работы возле аэродрома двумя рабочими «пятёрками», оттеснив из формирующихся групп посторонних [сложная схема требовала предельной слаженности].
Выполняя хозяйственные работы, они со стороны наблюдали за перемещениями на аэродроме.
Девятаев заметил «Юнкерс», возле которого не было лётчиков, и решил захватить его, однако, приблизившись к нему со своей группой, обнаружил, что не укомплектованный самолёт не готов к полёту.
Солдат-конвоир заметил, что группа самовольно приблизилась к самолётам, однако Соколов объяснил конвоиру, что накануне получил указание от немецкого мастера, руководившего работами, отремонтировать капонир (в данном случае капонир-укрытие для самолётов).
 |
| На острове Узедом |
Когда рабочие-ремонтники на аэродроме стали зачехлять моторы самолётов, готовясь к обеденному перерыву, Девятаев дал указание развести костёр, у которого конвоир и арестанты могли бы погреться (примерно в 12 часов по местному времени) и подогреть обед, который им должны были принести.
После этого группа перешла к активным действиям.
Соколов осмотрелся и убедился, что поблизости посторонних нет, а Кривоногов по сигналу Девятаева убил конвоира, ударив его заранее заготовленной железной заточкой в голову.
Кривоногов забрал винтовку убитого конвоира, а Девятаев объявил тем, кто ещё не был осведомлён, что «сейчас полетим на Родину».
Часы, взятые у убитого вахтмана, показывали 12 часов 15 минут по местному времени...
Захват самолета
Когда механики ушли с аэродрома на обеденный перерыв, Девятаев с Соколовым скрытно подобрались к заранее намеченному бомбардировщику «Хейнкель».
Забравшись на крыло, Девятаев ударом колодки сбил замок, закрывавший вход в самолёт, проник в фюзеляж, а затем и в пилотскую кабину.
Соколов по его указанию расчехлил моторы.
 |
| Внутри "Хейнкеля" |
Попытавшись завести мотор, Девятаев обнаружил, что в самолёте нет аккумулятора, без которого завести самолёт невозможно, и сообщил об этом остальным товарищам, подошедшим к самолёту чуть позже. (В некоторых публикациях говорится о том, что группу вёл Пётр Кутергин, надевший шинель убитого охранника и изображавший конвоира. А в других утверждается, что шинель охранника была в крови, и поэтому пользоваться ею было нельзя.)
В течение нескольких минут им удалось найти тележку с аккумуляторами и подогнать её к самолёту.
Девятаев запустил оба мотора самолёта, дал указание всем подняться на борт и спрятаться в фюзеляже. Самолёт вырулил на взлётную полосу, набрал скорость...
Однако по неясным причинам штурвал самолёта не удавалось отклонить, и самолёт не взлетал.
Выкатившись за взлётную полосу недалеко от побережья, Девятаев притормозил и резко развернул самолет, ударив о землю. Однако шасси не пострадали.
Девятаев предположил, что взлететь помешали неснятые струбцинки рулевого управления, однако это предположение не подтвердилось.
На взлётной полосе собрались немецкие солдаты, не понимающие, что происходит.
 |
| Немцы на аэродроме |
Девятаев решил предпринять вторую попытку взлететь и направил самолёт на солдат. Солдаты разбежались.
Девятаев повёл самолёт обратно к стартовой площадке.
При второй попытке взлёта Девятаев понял, что взлететь в первый раз помешали триммеры руля высоты, установленные «на посадку» [сказывался недостаточный опыт владения немецким самолетом].
Девятаев и его товарищи силой отжали штурвал, после чего машина пошла на взлёт...
Преследование
После взлёта самолёт стал резко набирать высоту и терять скорость, а после попытки выровнять высоту штурвалом стал резко снижаться.
Однако Девятаеву удалось найти на незнакомом самолёте штурвал триммера высоты и стабилизировать высоту полёта (по словам Девятаева, часы показывали 12:36, а вся операция заняла 21 минуту).
Тем временем штаб ПВО немцев был оповещён об угоне.
На аэродроме была объявлена тревога.
Зенитчики и лётчики-истребители получили приказ сбить захваченный самолёт.
 |
| 3,7-см зенитная пушка Flak 43/ Flakzwilling 43 |
К захваченному «Хейнкелю» приблизился «Фокке-Вульф», возвращавшийся с задания, однако немец уже израсходовал свои боеприпасы (согласно воспоминаниям пилота этого истребителя Вальтера Даля, он всё же выпустил свои последние боеприпасы по захваченному «Хейнкелю», но не имел возможности его преследовать, так как в его самолёте заканчивалось топливо).
Девятаев направил самолёт в облака и оторвался от зениток.
По солнцу самолёт пошёл на север, в сторону Скандинавского полуострова.
В топливных баках самолёта имелся значительный запас топлива, и они решили не садиться в Скандинавии, повернули на восток и взяли курс на Ленинград.
Однако после некоторого размышления они решили не подвергать себя опасности, летя на немецком самолёте с символикой Люфтваффе над советской территорией, изменили направление - повернули на юг, за линию фронта.
 |
| Зенитчики Красной Армии |
Всё же у линии фронта по самолёту открыла огонь советская зенитная артиллерия, и он загорелся.
Девятаеву удалось сбить пламя, бросив самолёт вниз со скольжением, и выровняв его над лесом.
После «жёсткой посадки» раненые беглецы выбрались из самолёта и, не будучи полностью уверенными, что приземлились в расположении советских войск, попытались спрятаться в ближайшем лесу, однако обессилели и были вынуждены вернуться к самолёту.
Вскоре они были подобраны советскими солдатами (которые сначала приняли их за немцев) и были транспортированы в расположение части, откуда через несколько дней были переправлены в военный госпиталь [чудо подвига свершилось].
Далее была жизнь и новые свершения.
Через несколько лет Девятаеву были поручены испытания «Ракеты» — одного из первых советских судов на подводных крыльях; он долгие годы работал капитаном речных судов, и стал первым капитаном теплохода «Метеор».
Практически до конца жизни герой активно участвовал в общественной жизни страны.
P.S. - Можно ли считать подвигом борьбу за собственную жизнь? Можно, если эта борьба служит примером для развития настоящего человека. Слава героям!
---
Дополнительно:
- От сложного к простому. Экономика для школьников. Смешной ВВП
- Римская империя нищебродов. Откуда эта напасть?
- Красный бант - Символ победы советского народа в Великой Отечественной войне
- Наши герои ненашего времени ушли навсегда? Корчагин
- Дефицит в СССР. Спокойно рассмотрим этот вопрос
---------
Комментариев нет:
Отправить комментарий