от kadykchanskiy:
"ПОЧЕМУ МНЕ ГРУСТНО, КОГДА Я ВИЖУ ЕВРОФИЛА"
В 1981г. на экраны вышел советский фильм «Белый снег России» о чемпионе мира по шахматам Александре Алехине.
Там есть замечательный эпизод:
Алехин дает сеанс одновременной игры шахматистам вермахта. Он играет вслепую, отвернувшись от доски, и немцы по очереди ему сдаются. В конце остается генерал, который в итоге признает свое поражение.
На что Алехин говорит ему: «Вы поторопились, у вас еще есть шанс!»
Тот отвечает: «Какой шанс, у меня мат через три хода!»
Алехин на глазах у прессы и зрителей разворачивает доску и за несколько ходов выигрывает за него проигранную партию.
Генерал говорит: «Гроссмейстер, это потрясающе! Я снова сдаюсь!»
«Вы поторопились!» - Алехин снова разворачивает доску и опять (в третий раз!) выигрывает партию.
Эта история к тому, что на всякое событие надо смотреть с разных точек зрения. Оценивая, что такое хорошо и что такое плохо, главное - не пользоваться идеологическими шаблонами.
источник
Статья про гениального шахматиста в "КП":
Сталин простил шахматиста Алехина
Фигура непобежденного чемпиона мира и невозвращенца обросла множеством слухов и мифов. «КП» попробовал разобраться в хитросплетениях уникальной биографии этого человека.
Приз за первое место Александру Алёхину принесли прямо в арестантскую комнату. Немецкая пунктуальность: август 1914-го, Германия объявила России войну, русские участники турнира взяты под стражу, но порядок – прежде всего!
Алёхину придётся труднее всех – слишком известна его недавняя фотография в числе победителей петербургского турнира. На фотографии он в мундире, а раз в мундире – значит офицер. Кому доказывать, что это всего-навсего парадная форма императорского Училища правоведения…
***
Элитное Училище правоведения на Фонтанке! Знак и символ знатности и богатства семьи. В той, довоенной, России у Алёхина была надёжная стартовая площадка: отец – депутат Государственной Думы и предводитель Воронежского дворянства, мать – из богатейшей купеческой династии «ситцевых» Прохоровых. Достаток семьи казался прочным и незыблемым, он покоился на обширнейших и прибыльных черноземных угодьях.
Позади элитная гимназия, впереди – уважаемая профессия юриста и перспективное место в столичном министерстве. Тогда Алёхин надеялся, что сможет совместить службу отечеству как долг дворянина и шахматы – как мечту. Жизненная программа сформулирована им уже в молодости: «Цель в человеческой жизни в смысле счастья заключается в максимуме того, что человек может дать. И так как я бессознательно почувствовал, что наибольших достижений могу добиться в шахматах, я стал шахматным маэстро».
Титул «маэстро» Алёхин завоевал в шестнадцать и вмести с титулом – личный приз от Их величеств – огромную сине-белую вазу Императорского фарфорового завода. В двадцать три – ещё один воистину царский подарок. Сам Государь император Николай Второй учредил новый титул гроссмейстера для пятерых победителей Петербургского турнира «сильнейших маэстро».
В этой пятёрке Алёхин – третий, сразу за действующим чемпионом мира Ласкером, и будущим – гениальным Капабланкой. Можно было бросаться на штурм шахматной вершины! Вот только стоял на дворе тот самый 1914-й год, когда мир рухнул в хаос Первой мировой войны, и размеренной жизни Алёхина навсегда пришёл конец. Из-за шахматного столика международного турнира он отправился в германское заточение…
Близорукого, со слабым сердцем Алёхина признали негодным к воинской службе и отпустили домой. Он вернулся в Россию, но это была совсем другая Россия – воюющая.
Повинуясь гражданскому долгу, гроссмейстер давал сеансы одновременной игры, сборы с которых шли в помощь фронту. А в 1916-м он и сам нашёл возможность отправиться на фронт – добровольцем! - как представитель Красного Креста. Под пулемётным и артиллерийским обстрелом Алёхин руководил прифронтовым перевязочным отрядом, однажды вынес с поля боя раненого офицера, был представлен к ордену святого Станислава. А потом – бой, взрыв, тяжёлая контузия, госпиталь…
Тогда думали, что мировой пожар станет «войной за то, чтобы не было войн». Но он стал лишь первым актом долгой и трагической «эпохи крайностей». Эта эпоха отнимет у Алёхина мать и отца, воронежские земельные владения и дворянские привилегии… В революционной России не окажется места ни дворянину, ни правоведу, ни шахматисту, и представитель «золотой молодёжи» блистательного Санкт-Петербурга будет учиться выживать. Казалось, в таком шторме шахматная доска – не лучший спасательный плот, но именно в годы испытаний Алёхин понял: если ты сохранишь Дар, то Дар сохранит тебя.
Так и получалось: в холодной промерзшей Москве 1918-го скудные сборы от сеансов одновременной игры и скромные призы редких турниров не дали гроссмейстеру умереть с голоду. Из подвала Одесского ЧК, куда Алёхина весной 1919-го бросили по подозрению в шпионаже в пользу Деникина, его вытащил – чуть ли не накануне расстрела – звонок сверху «значительного лица» (по легенде – чуть ли ни самого Троцкого, «красного Бонапарта»и известного любителя шахмат). В 1920-м известный шашист Руссо, «ответственный товарищ», даст рекомендацию в Коминтерн, а с ней – возможность зарабатывать на жизнь трудом литературного и митингового переводчика...
Как дворянину Алёхину в Советской России страшно, как шахматисту – тесно. Чтобы спасти, не растратить понапрасну Дар, нужны простор, свобода передвижения, борьба с сильнейшим соперниками, а они живут или в Америке или в остывающей от войны Европе. В шахматный клуб делегатов Коминтерна порой заходит швейцарская социалистка Анна Рюгг. Знакомство с ней становится выходом: помолвка, женитьба, и поскольку активистка рабочего движения хочет рожать дома, в Швейцарии, Алёхин получает разрешение на выезд за границы коммунистического рая. Он наконец-то возвращается в мир больших шахмат.
***
И вот – Рига, Берлин, Париж, вдоволь еды, старые друзья, осевшие в эмиграции, и турниры, турниры, турниры… «Воскрешение» Алёхина встретили с восторгом: «Чахнувший от недостатка воодушевления шахматный мир воспрянул и крикнул: «Солнце!» …Потрясает «неисчерпаемость его шахматной фантазии, позволяющая вести все партии под напряжением в 1000 вольт!!!»
Но ни на одном турнире русскому гроссмейстеру не удается ни опередить, ни обыграть чемпиона мира Капабланку. Обидно не то,что Капабланка гений и чемпион. Обидно, что Капабланка не любит шахмат, говорит об их исчерпанности и скорой смерти. Он только игрок, хладнокровный «шахматный автомат», проигрывающий не более одной серьёзной партии в год. А Алёхин заявляет прямо: шахматный мастер не играет, а творит, он обладает чудесным свойством дарить людям радость, порой даже восторг от созерцания истинной красоты. Именно поэтому шахматы – искусство.
Люди искусства – в близком кругу общения Алёхина. Тэффи, Марк Алданов,Владимир Набоков… Именно благодаря Алёхину очарованию шахмат поддастся Александр Куприн, актер Михаил Чехов будет завороженно наблюдать за нервными пальцами играющего маэстро – фигуры в них вздрагивают и бьются, как наэлектризованные, их приходится буквально стряхивать на доску…
Среди политиков Алёхину ближе всего либералы разных спектров. «По взглядам я убежденный демократ», – говорил Алёхин в одном из интервью и на вопрос «Долго ли продержится существующий режим в России?» отвечал: «Я уверен, что существующий режим продержится долго. Нужно принимать во внимание пассивность русского народа, а также раздробленность тех, кто этому режиму противостоит».
Но для Советской России Алёхин становится невозвращенцем. В год советской «Шахматной горячки», 1925-й, его не приглашают на Первый Московский международный турнир, как «чуждого» массовому шахматному движению.
Так он становится гражданином Франции по фамилии Алехин. Защищает диссертацию по праву, какое-то время надеется устроиться работать в Лигунаций. Однако истинная цель поборника шахматной красоты – матч на первенство мира с Капабланкой. Только победив он докажет миру правоту своих шахматных воззрений.
Право бросить вызов чемпиону Алёхин завоёвывает упорным каждодневным трудом, феерическими жертвами против сильнейших соперников, сборниками партий, вошедшими в золотой фонд шахматной литературы, рекордными сеансами, в том числе не глядя на доску. Сеансы «вслепую» – его визитная карточка, долгожданный аттракцион в разных уголках Европы и Америки, на них приходят тысячи зрителей. 28 невидимых соперников – мировой рекорд!
Деньги на матч с Капабланкой даёт Аргентина: её президент Альвеар большой любитель шахмат, и этим обеспечена политическая поддержка. Правда, Латинская Америка жаждет увидеть новый триумф «своего», кубинца, у которого Алёхин прежде не выигрывал никогда. Матч проходит в Буэнос-Айресе осенью 1927 года (золотая пора танго!). Почти все ставят на Капабланку, но в упорнейшей борьбе, при утомляющем количестве ничьих, побеждает Алёхин.
Триумфатор возвращается в Европу.
***
На торжественном банкете в Париже Павел Милюков говорил, что «победа Алёхина обнаруживает в новом поколении русского общества ту черту, которой всегда недоставало русскому гению: выдержку, умение бороться и достигать, не только вдохновением и интуицией, но и упорным трудом над собой». Звучали речи о том, «какую глубокую радость должна была доставить всем любящим благородную игру победа художника и мыслителя Алёхина над спортсменом Капабланкой».
…И о том, что «во всем мире, во всех областях жизни русское имя прославлено целым рядом блестящих представителей искусства и науки, и не случайность, что почти все они находятся в эмиграции». В Советской России чествования триумфатора Алёхина расценены как белогвардейская пропаганда. Для СССР он теперь не просто невозвращенец – враг. Страшно читать, как старший брат Алёхина, Алексей, советский шахматный деятель, объявляет в шахматном журнале: «с господином Алёхиным у меня покончено навсегда!»
Остаются пять шестых суши… Здесь он стал действующим чемпионом: побеждал в турнирах, установив не побитый до сих пор рекорд: на пять с половиной очков выше второго призёра! Издавал книги, дважды отстоял чемпионское звание в матчах, ради этого бросил курить. Отправился пропагандировать шахматы в кругосветное турне (Цейлон,Сингапур, Голливуд)... И заставил даже в СССР говорить о себе, пусть с «извинительной формулой»: мол, Алёхин враг в политике, но его шахматное творчество мы должны изучать и признавать. Сам Алёхин уже в 1929 году говорил журналистам: «Я искренне приветствую все попытки советского правительства развивать и поддерживать шахматную активность в СССР».
Эмиграция возмущённо загудела, но Алёхин не обращал внимания, ведь у него появилась новая цель. На шахматной карте мира Россия стала могучей страной, и её нужно покорить заново. К тому же на Родине отношение к чемпиону мира медленно менялось. Когда Алёхин прислал поздравление советским шахматистам с годовщиной Октябрьской революции, вопрос о его публикации рассматривался на высочайшем партийном уровне.
Нарком юстиции и патрон советских шахмат Крыленко предложил начать с отповеди: «Политическое предательство и ренегатство не искупаются так легко… никакие таланты не спасут Алёхин от того заслуженного презрения…». Но лично Сталин внёс резолюцию: «Напечатать без комментариев». Так и было сделано. В 1935 году Алёхина уже ждали на Второй Московский международный турнир, в залы Музея изобразительных искусств на Волхонке…
Алёхин вернётся в Россию? Судьба оказалась против. Семейные неурядицы и привычка снимать стрессы изрядной порцией спиртного привели к поражению в матче на первенство мира с педантичным учителем математики голландцем Эйве. Эмиграция злорадствовала в обидных баснях: «Мораль имей читатель в голове, а также не забудь при этом, Алёхина, побитого Эйве, и битым отошедшего к Советам».
У Алёхина новый стимул: «В Москву – только чемпионом мира!»
Его сила воли такова, что позволяет победить почти неодолимого противника: наследственную (от отца) тягу к алкоголю. Почти два года экс-чемпион пьёт только молоко, живёт по распорядку, играет в настольный теннис. А потом убедительно отбрасывает обидную приставку «экс» и возвращает «одолженное» Эйве звание.
***
…Советский чемпион Ботвинник любил читать правительственную телеграмму, дающую ему разрешение вызвать Алёхина на единоборство, с грузинским акцентом. Он намекал на то, что лично Сталин гарантировал проведение матча. Получив вызов советского чемпиона, Алёхин немедленно отозвался: «Я с тем большей готовностью принимаю Ваш вызов, что помимо встречи в ответственнейшем состязании с лучшим представителем нашего искусства в СССР он даст мне желанную возможность посетить Вашу родину и раз навсегда выявить мое истинное отношение к ней». Чемпион требует играть именно в Москве.
Телеграмма датирована августом 1939 года. А в сентябре, в разгар всемирной шахматной Олимпиады в Буэнос-Айресе, планету сотрясла весть о нападении Гитлера на Польшу. Позиция Алёхина, гражданина Франции, сразу определена: он объявляет бойкот сборной Германии, дает сеансы одновременной игры, сборы от которых идут в пользу Польского Красного креста. В отличие от многих коллег, решивших «пересидеть» военную грозу в Америке, почти пятидесятилетний чемпион возвращается в Европу и вступает во французскую армию на должность переводчика.
Увы, летом 1940 года Франция признала свое поражение, и ее оккупировали гитлеровские войска. Демобилизованному Алёхину объявлено: карточки на питание он будет получать только за игру в турнирах.
Русский эмигрант и французский подданный Алёхин – заметная фигура в пропагандистской игре нацистов. Им важно, что чемпион мира «с ними». Но с ними ли он? «Никогда не слышал я из его уст похвал в адрес Третьего Рейха», – вспоминал биограф Алёхина Мюллер, много общавшийся с ним в то время. «Я знаю, что он ненавидит войну и никогда не жаловал нацистов», – писал в военные годы редактор британского журнала Chess.
Алёхин стремился вырваться из-под железной пяты «нового порядка», но его 62-летнюю жену, американку с еврейскими корнями, держали в заложницах, никуда не выпуская из Франции. В конце концов, в качестве компромисса Алёхину – и только одному! – разрешили выехать в Испанию и Португалию. Там чемпиона застал конец войны. Пора возвращаться в шахматный мир!
Но шахматный мир не рад его возвращению. Публично обсуждаются публикации в парижской газете 1941 года, глупейшие антисемитские статьи «Арийские и еврейские шахматы», подписанные именем Алёхина. Не слишком ли дорогая цена за право творить?
Александр Александрович постоянно – в книгах, в разговорах, в интервью – объявлял, что статьи эти сочинили за него. Однажды он даже перекрестился: «Клянусь, я ничего такого не писал!».
Но завистники и конкуренты раздували историю не дожидаясь каких-либо расследований, и шахматный мир отвернулся от своего чемпиона.
Оставшийся никому не нужным, без средств к существованию, творец шедевров шахматного искусства, которого знал весь мир, который проходил через таможни не показывая паспорт («Я – Алёхин, а это мой кот Чесс»), давал изнуряющие сеансы одновременной игры, просил испанских и португальских друзей купить ему снова ставшими необходимыми вина и сигарет… Доктора стали предупреждать: критически высокое давление, и если не изменить образ жизни, то не протянуть и года.
Шанс изменить жизнь приходит из СССР. То ли на счастливой победной волне после окончания Второй мировой, то ли из опасения, что конгресс ФИДЕ объявит чемпионом мира голландца Эйве, Ботвинник отправил Алёхину телеграмму с новым вызовом. Претендент исполнен уверенности и энергии (страна даёт ему дачу и паёк c чёрной икрой), чемпион с благодарностью соглашается. Русская шахматная школа против новой, советской?
Долгожданное возвращение на Родину под опускающимся с лязганьем железным занавесом холодной войны?
Нет. 24 марта 1946 года, в нетопленом номере отеля «Эшториал» близ Лиссабона непобеждённый чемпион ушёл из жизни. Не будет матча – не будет и возвращения?
Будет! Трагическая смерть, последняя невольная жертва, привела к человеческой и творческой реабилитации великого шахматиста. Более того, о белоэмигранте и невозвращенце в СССР стали писать книги, ставить спектакли, сняли фильм. Высокое искусство шахмат связало советскую Москву и эмигрантский Париж, а фигура Алёхина стала одной из тех,что объединяют Россию дореволюционную, Россию советскую, Россию зарубежную – просто в Россию.
источник
P.S.
В те времена шахматы были очень популярны и чемпионов знал весь Мир.
---
Дополнительно:
Рассмешил. Л.И.Гайдай
Советская шутка против НАТО
"Русский бабушка" опасна как "русский дедушка"
Римская империя нищебродов. Откуда эта напасть?
Заклёпка Титаника
---
"ПОЧЕМУ МНЕ ГРУСТНО, КОГДА Я ВИЖУ ЕВРОФИЛА"
Хочешь победить врага - воспитай его детей
(древняя мудрость)
(древняя мудрость)
В 1981г. на экраны вышел советский фильм «Белый снег России» о чемпионе мира по шахматам Александре Алехине.
Там есть замечательный эпизод:
Алехин дает сеанс одновременной игры шахматистам вермахта. Он играет вслепую, отвернувшись от доски, и немцы по очереди ему сдаются. В конце остается генерал, который в итоге признает свое поражение.
На что Алехин говорит ему: «Вы поторопились, у вас еще есть шанс!»
Тот отвечает: «Какой шанс, у меня мат через три хода!»
Алехин на глазах у прессы и зрителей разворачивает доску и за несколько ходов выигрывает за него проигранную партию.
Генерал говорит: «Гроссмейстер, это потрясающе! Я снова сдаюсь!»
«Вы поторопились!» - Алехин снова разворачивает доску и опять (в третий раз!) выигрывает партию.
Эта история к тому, что на всякое событие надо смотреть с разных точек зрения. Оценивая, что такое хорошо и что такое плохо, главное - не пользоваться идеологическими шаблонами.
источник
Статья про гениального шахматиста в "КП":
Сталин простил шахматиста Алехина
 |
| Александр Алёхин |
Фигура непобежденного чемпиона мира и невозвращенца обросла множеством слухов и мифов. «КП» попробовал разобраться в хитросплетениях уникальной биографии этого человека.
Приз за первое место Александру Алёхину принесли прямо в арестантскую комнату. Немецкая пунктуальность: август 1914-го, Германия объявила России войну, русские участники турнира взяты под стражу, но порядок – прежде всего!
Алёхину придётся труднее всех – слишком известна его недавняя фотография в числе победителей петербургского турнира. На фотографии он в мундире, а раз в мундире – значит офицер. Кому доказывать, что это всего-навсего парадная форма императорского Училища правоведения…
***
Элитное Училище правоведения на Фонтанке! Знак и символ знатности и богатства семьи. В той, довоенной, России у Алёхина была надёжная стартовая площадка: отец – депутат Государственной Думы и предводитель Воронежского дворянства, мать – из богатейшей купеческой династии «ситцевых» Прохоровых. Достаток семьи казался прочным и незыблемым, он покоился на обширнейших и прибыльных черноземных угодьях.
Позади элитная гимназия, впереди – уважаемая профессия юриста и перспективное место в столичном министерстве. Тогда Алёхин надеялся, что сможет совместить службу отечеству как долг дворянина и шахматы – как мечту. Жизненная программа сформулирована им уже в молодости: «Цель в человеческой жизни в смысле счастья заключается в максимуме того, что человек может дать. И так как я бессознательно почувствовал, что наибольших достижений могу добиться в шахматах, я стал шахматным маэстро».
Титул «маэстро» Алёхин завоевал в шестнадцать и вмести с титулом – личный приз от Их величеств – огромную сине-белую вазу Императорского фарфорового завода. В двадцать три – ещё один воистину царский подарок. Сам Государь император Николай Второй учредил новый титул гроссмейстера для пятерых победителей Петербургского турнира «сильнейших маэстро».
В этой пятёрке Алёхин – третий, сразу за действующим чемпионом мира Ласкером, и будущим – гениальным Капабланкой. Можно было бросаться на штурм шахматной вершины! Вот только стоял на дворе тот самый 1914-й год, когда мир рухнул в хаос Первой мировой войны, и размеренной жизни Алёхина навсегда пришёл конец. Из-за шахматного столика международного турнира он отправился в германское заточение…
Близорукого, со слабым сердцем Алёхина признали негодным к воинской службе и отпустили домой. Он вернулся в Россию, но это была совсем другая Россия – воюющая.
Повинуясь гражданскому долгу, гроссмейстер давал сеансы одновременной игры, сборы с которых шли в помощь фронту. А в 1916-м он и сам нашёл возможность отправиться на фронт – добровольцем! - как представитель Красного Креста. Под пулемётным и артиллерийским обстрелом Алёхин руководил прифронтовым перевязочным отрядом, однажды вынес с поля боя раненого офицера, был представлен к ордену святого Станислава. А потом – бой, взрыв, тяжёлая контузия, госпиталь…
Тогда думали, что мировой пожар станет «войной за то, чтобы не было войн». Но он стал лишь первым актом долгой и трагической «эпохи крайностей». Эта эпоха отнимет у Алёхина мать и отца, воронежские земельные владения и дворянские привилегии… В революционной России не окажется места ни дворянину, ни правоведу, ни шахматисту, и представитель «золотой молодёжи» блистательного Санкт-Петербурга будет учиться выживать. Казалось, в таком шторме шахматная доска – не лучший спасательный плот, но именно в годы испытаний Алёхин понял: если ты сохранишь Дар, то Дар сохранит тебя.
Так и получалось: в холодной промерзшей Москве 1918-го скудные сборы от сеансов одновременной игры и скромные призы редких турниров не дали гроссмейстеру умереть с голоду. Из подвала Одесского ЧК, куда Алёхина весной 1919-го бросили по подозрению в шпионаже в пользу Деникина, его вытащил – чуть ли не накануне расстрела – звонок сверху «значительного лица» (по легенде – чуть ли ни самого Троцкого, «красного Бонапарта»и известного любителя шахмат). В 1920-м известный шашист Руссо, «ответственный товарищ», даст рекомендацию в Коминтерн, а с ней – возможность зарабатывать на жизнь трудом литературного и митингового переводчика...
Как дворянину Алёхину в Советской России страшно, как шахматисту – тесно. Чтобы спасти, не растратить понапрасну Дар, нужны простор, свобода передвижения, борьба с сильнейшим соперниками, а они живут или в Америке или в остывающей от войны Европе. В шахматный клуб делегатов Коминтерна порой заходит швейцарская социалистка Анна Рюгг. Знакомство с ней становится выходом: помолвка, женитьба, и поскольку активистка рабочего движения хочет рожать дома, в Швейцарии, Алёхин получает разрешение на выезд за границы коммунистического рая. Он наконец-то возвращается в мир больших шахмат.
***
И вот – Рига, Берлин, Париж, вдоволь еды, старые друзья, осевшие в эмиграции, и турниры, турниры, турниры… «Воскрешение» Алёхина встретили с восторгом: «Чахнувший от недостатка воодушевления шахматный мир воспрянул и крикнул: «Солнце!» …Потрясает «неисчерпаемость его шахматной фантазии, позволяющая вести все партии под напряжением в 1000 вольт!!!»
Но ни на одном турнире русскому гроссмейстеру не удается ни опередить, ни обыграть чемпиона мира Капабланку. Обидно не то,что Капабланка гений и чемпион. Обидно, что Капабланка не любит шахмат, говорит об их исчерпанности и скорой смерти. Он только игрок, хладнокровный «шахматный автомат», проигрывающий не более одной серьёзной партии в год. А Алёхин заявляет прямо: шахматный мастер не играет, а творит, он обладает чудесным свойством дарить людям радость, порой даже восторг от созерцания истинной красоты. Именно поэтому шахматы – искусство.
Люди искусства – в близком кругу общения Алёхина. Тэффи, Марк Алданов,Владимир Набоков… Именно благодаря Алёхину очарованию шахмат поддастся Александр Куприн, актер Михаил Чехов будет завороженно наблюдать за нервными пальцами играющего маэстро – фигуры в них вздрагивают и бьются, как наэлектризованные, их приходится буквально стряхивать на доску…
Среди политиков Алёхину ближе всего либералы разных спектров. «По взглядам я убежденный демократ», – говорил Алёхин в одном из интервью и на вопрос «Долго ли продержится существующий режим в России?» отвечал: «Я уверен, что существующий режим продержится долго. Нужно принимать во внимание пассивность русского народа, а также раздробленность тех, кто этому режиму противостоит».
Но для Советской России Алёхин становится невозвращенцем. В год советской «Шахматной горячки», 1925-й, его не приглашают на Первый Московский международный турнир, как «чуждого» массовому шахматному движению.
Так он становится гражданином Франции по фамилии Алехин. Защищает диссертацию по праву, какое-то время надеется устроиться работать в Лигунаций. Однако истинная цель поборника шахматной красоты – матч на первенство мира с Капабланкой. Только победив он докажет миру правоту своих шахматных воззрений.
Право бросить вызов чемпиону Алёхин завоёвывает упорным каждодневным трудом, феерическими жертвами против сильнейших соперников, сборниками партий, вошедшими в золотой фонд шахматной литературы, рекордными сеансами, в том числе не глядя на доску. Сеансы «вслепую» – его визитная карточка, долгожданный аттракцион в разных уголках Европы и Америки, на них приходят тысячи зрителей. 28 невидимых соперников – мировой рекорд!
Деньги на матч с Капабланкой даёт Аргентина: её президент Альвеар большой любитель шахмат, и этим обеспечена политическая поддержка. Правда, Латинская Америка жаждет увидеть новый триумф «своего», кубинца, у которого Алёхин прежде не выигрывал никогда. Матч проходит в Буэнос-Айресе осенью 1927 года (золотая пора танго!). Почти все ставят на Капабланку, но в упорнейшей борьбе, при утомляющем количестве ничьих, побеждает Алёхин.
Триумфатор возвращается в Европу.
***
На торжественном банкете в Париже Павел Милюков говорил, что «победа Алёхина обнаруживает в новом поколении русского общества ту черту, которой всегда недоставало русскому гению: выдержку, умение бороться и достигать, не только вдохновением и интуицией, но и упорным трудом над собой». Звучали речи о том, «какую глубокую радость должна была доставить всем любящим благородную игру победа художника и мыслителя Алёхина над спортсменом Капабланкой».
…И о том, что «во всем мире, во всех областях жизни русское имя прославлено целым рядом блестящих представителей искусства и науки, и не случайность, что почти все они находятся в эмиграции». В Советской России чествования триумфатора Алёхина расценены как белогвардейская пропаганда. Для СССР он теперь не просто невозвращенец – враг. Страшно читать, как старший брат Алёхина, Алексей, советский шахматный деятель, объявляет в шахматном журнале: «с господином Алёхиным у меня покончено навсегда!»
Остаются пять шестых суши… Здесь он стал действующим чемпионом: побеждал в турнирах, установив не побитый до сих пор рекорд: на пять с половиной очков выше второго призёра! Издавал книги, дважды отстоял чемпионское звание в матчах, ради этого бросил курить. Отправился пропагандировать шахматы в кругосветное турне (Цейлон,Сингапур, Голливуд)... И заставил даже в СССР говорить о себе, пусть с «извинительной формулой»: мол, Алёхин враг в политике, но его шахматное творчество мы должны изучать и признавать. Сам Алёхин уже в 1929 году говорил журналистам: «Я искренне приветствую все попытки советского правительства развивать и поддерживать шахматную активность в СССР».
Эмиграция возмущённо загудела, но Алёхин не обращал внимания, ведь у него появилась новая цель. На шахматной карте мира Россия стала могучей страной, и её нужно покорить заново. К тому же на Родине отношение к чемпиону мира медленно менялось. Когда Алёхин прислал поздравление советским шахматистам с годовщиной Октябрьской революции, вопрос о его публикации рассматривался на высочайшем партийном уровне.
Нарком юстиции и патрон советских шахмат Крыленко предложил начать с отповеди: «Политическое предательство и ренегатство не искупаются так легко… никакие таланты не спасут Алёхин от того заслуженного презрения…». Но лично Сталин внёс резолюцию: «Напечатать без комментариев». Так и было сделано. В 1935 году Алёхина уже ждали на Второй Московский международный турнир, в залы Музея изобразительных искусств на Волхонке…
Алёхин вернётся в Россию? Судьба оказалась против. Семейные неурядицы и привычка снимать стрессы изрядной порцией спиртного привели к поражению в матче на первенство мира с педантичным учителем математики голландцем Эйве. Эмиграция злорадствовала в обидных баснях: «Мораль имей читатель в голове, а также не забудь при этом, Алёхина, побитого Эйве, и битым отошедшего к Советам».
У Алёхина новый стимул: «В Москву – только чемпионом мира!»
Его сила воли такова, что позволяет победить почти неодолимого противника: наследственную (от отца) тягу к алкоголю. Почти два года экс-чемпион пьёт только молоко, живёт по распорядку, играет в настольный теннис. А потом убедительно отбрасывает обидную приставку «экс» и возвращает «одолженное» Эйве звание.
***
…Советский чемпион Ботвинник любил читать правительственную телеграмму, дающую ему разрешение вызвать Алёхина на единоборство, с грузинским акцентом. Он намекал на то, что лично Сталин гарантировал проведение матча. Получив вызов советского чемпиона, Алёхин немедленно отозвался: «Я с тем большей готовностью принимаю Ваш вызов, что помимо встречи в ответственнейшем состязании с лучшим представителем нашего искусства в СССР он даст мне желанную возможность посетить Вашу родину и раз навсегда выявить мое истинное отношение к ней». Чемпион требует играть именно в Москве.
Телеграмма датирована августом 1939 года. А в сентябре, в разгар всемирной шахматной Олимпиады в Буэнос-Айресе, планету сотрясла весть о нападении Гитлера на Польшу. Позиция Алёхина, гражданина Франции, сразу определена: он объявляет бойкот сборной Германии, дает сеансы одновременной игры, сборы от которых идут в пользу Польского Красного креста. В отличие от многих коллег, решивших «пересидеть» военную грозу в Америке, почти пятидесятилетний чемпион возвращается в Европу и вступает во французскую армию на должность переводчика.
Увы, летом 1940 года Франция признала свое поражение, и ее оккупировали гитлеровские войска. Демобилизованному Алёхину объявлено: карточки на питание он будет получать только за игру в турнирах.
Русский эмигрант и французский подданный Алёхин – заметная фигура в пропагандистской игре нацистов. Им важно, что чемпион мира «с ними». Но с ними ли он? «Никогда не слышал я из его уст похвал в адрес Третьего Рейха», – вспоминал биограф Алёхина Мюллер, много общавшийся с ним в то время. «Я знаю, что он ненавидит войну и никогда не жаловал нацистов», – писал в военные годы редактор британского журнала Chess.
Алёхин стремился вырваться из-под железной пяты «нового порядка», но его 62-летнюю жену, американку с еврейскими корнями, держали в заложницах, никуда не выпуская из Франции. В конце концов, в качестве компромисса Алёхину – и только одному! – разрешили выехать в Испанию и Португалию. Там чемпиона застал конец войны. Пора возвращаться в шахматный мир!
Но шахматный мир не рад его возвращению. Публично обсуждаются публикации в парижской газете 1941 года, глупейшие антисемитские статьи «Арийские и еврейские шахматы», подписанные именем Алёхина. Не слишком ли дорогая цена за право творить?
Александр Александрович постоянно – в книгах, в разговорах, в интервью – объявлял, что статьи эти сочинили за него. Однажды он даже перекрестился: «Клянусь, я ничего такого не писал!».
Но завистники и конкуренты раздували историю не дожидаясь каких-либо расследований, и шахматный мир отвернулся от своего чемпиона.
Оставшийся никому не нужным, без средств к существованию, творец шедевров шахматного искусства, которого знал весь мир, который проходил через таможни не показывая паспорт («Я – Алёхин, а это мой кот Чесс»), давал изнуряющие сеансы одновременной игры, просил испанских и португальских друзей купить ему снова ставшими необходимыми вина и сигарет… Доктора стали предупреждать: критически высокое давление, и если не изменить образ жизни, то не протянуть и года.
Шанс изменить жизнь приходит из СССР. То ли на счастливой победной волне после окончания Второй мировой, то ли из опасения, что конгресс ФИДЕ объявит чемпионом мира голландца Эйве, Ботвинник отправил Алёхину телеграмму с новым вызовом. Претендент исполнен уверенности и энергии (страна даёт ему дачу и паёк c чёрной икрой), чемпион с благодарностью соглашается. Русская шахматная школа против новой, советской?
Долгожданное возвращение на Родину под опускающимся с лязганьем железным занавесом холодной войны?
Нет. 24 марта 1946 года, в нетопленом номере отеля «Эшториал» близ Лиссабона непобеждённый чемпион ушёл из жизни. Не будет матча – не будет и возвращения?
Будет! Трагическая смерть, последняя невольная жертва, привела к человеческой и творческой реабилитации великого шахматиста. Более того, о белоэмигранте и невозвращенце в СССР стали писать книги, ставить спектакли, сняли фильм. Высокое искусство шахмат связало советскую Москву и эмигрантский Париж, а фигура Алёхина стала одной из тех,что объединяют Россию дореволюционную, Россию советскую, Россию зарубежную – просто в Россию.
источник
P.S.
В те времена шахматы были очень популярны и чемпионов знал весь Мир.
---
Дополнительно:
Рассмешил. Л.И.Гайдай
Советская шутка против НАТО
"Русский бабушка" опасна как "русский дедушка"
Римская империя нищебродов. Откуда эта напасть?
Заклёпка Титаника
---
Комментариев нет:
Отправить комментарий